Никита Егоров,
Преподаватель кафедры литературы АПО
Проза 9 класс
В рассказе Аркадия Бухова «Искусство» точно стоит обратить внимание на авторскую работу с детским сознанием. Нарратологический анализ (работа с точками зрения) позволит разобрать структуру повествования и композицию рассказа.
Преподаватели АПО помогут не только изучить самые важные темы перед следующим этапом ВсОШ, но и отработать его формат на практике! Выберите подходящий вам формат занятий на странице кафедры литературы АПО
Особенно достойны внимания предложения, в которых появляется точка зрения Кати («Катя ничего не ответила. Разве стоит отвечать на такой глупый вопрос?»), что характеризует её внутреннее переживание и ожидание театрального действия. Не меньший анализ стоило провести на предмет точки зрения нарратора, которая выражена в сниженной оценке зрителей.
Так, на уровне повествования задается оппозиция Кати и общества, которое пришла в театр. В образе Кати мы видим чистое лирическое восприятие окружающего мира, основанное на восприятии искусства как неотъемлемой части нашей реальности. Для детского сознания дядя Том — почти существующий человек, за жизнь которого можно беспокоиться.
В свою очередь, для зрителей всё происходящее лишь развлекает их сознание, никто не переживает катарсис (Аристотель «Поэтика»), даже не близок к нему, в отличие от чувственной Кати. Для общества театр — это место развлечения, обычного досуга, «убивания времени» (вспомните походы в театр Онегина из 1 главы «Евгения Онегина»). Для актёров театр — всего лишь заработок, после которого их ждут бытовые и низменные заботы («Аукционист, игравший сегодня утром бывшего попа, торопился скорей кончить роль, чтобы не упустить белокурую контролёршу, которая может уйти домой одна»).
Здесь появляется важная тема коммерциализации театра и искусства, развитие системы гонораров (вспомните «Разговор книгопродавца с поэтом» Александра Пушкина). Пронзительный свист актёра-аукционера оказывается очередным жестом пошлости (вспомните свистящих героев из «Мертвых душ», например, Чичикова или дикое «пересвистывание» петухов из этой же поэмы), который разрушает детское лирически-наивное восприятие жизни и искусства в их перевоплощении и взаимообратимости, что становится точкой начала взросления Кати. Из контекста восприятия театра можно вспомнить рассказ Антона Чехова «После театра» и главу из «Войны и мира», в котором Наташа Ростова впервые посещает театр.
Поэзия 9 класс
В стихотворении Варлама Шаламова «Пушкинский вальс для школьников» мы видим рефлексию лирического субъекта на тему смерти Пушкина, которая становится окончанием Золотого века и знаковым событием для всей русской культуры. Шаламов считал, что именно со смерти Пушкина началось постепенное «увядание» русской литературы.
Здесь важен контекстуальный метод анализа текста, ориентированный на работу с целой традицией, посвященной смерти Пушкина (начиная от «На смерть поэта» Михаила Лермонтова и заканчивая исходным текстом). Важно, что для лермонтовской точки зрения важно общественное значение Пушкина, посвящение его лиры свету.
В отличие от Лермонтова, лирический субъект Шаламова сосредотачивает внимание на «ненужности» служения свету и нахождения в светском обществе, также эту позицию раскрывает шаламовский опыт нахождения в ГУЛАГе, когда писатель оказался отчужден от мира на долгие годы. Далее Шаламов отсылает нас к стихотворению «Поэт» Пушкина, в котором упоминается образ «священной жертвы» — её требует Аполлон (античный бог-покровитель искусств), божественное назначение поэта. Шаламов показывает, что смерть Пушкина не божественна и не связана со «священной жертвой», наоборот, эта смерть — следствие «суетного света», который Лермонтов обличает.
Так, плеяда античных богов и писателей европейской литературы (Аполлон, Данте, Шекспир) вступают в конфликт со «светом» (Дантес, Романовы, Гончарова), образуя две важные смысловые группы. Также можно вспомнить и другие тексты, посвященные смерти Пушкина, как «19 октября 1837 г» В. Кюхельбекера, в котором появляется образ «элизиума поэтов».
Посвящение вальсу для школьников связано с Царскосельским лицеем и юными годами из жизни Пушкина, что косвенно открывает уже упомянутую лирику поэтов-лицеистов. Немаловажно проанализировать мифологему смерти поэта в контексте, например, стихотворения «По широким мостам» Георгия Адамовича, лирический субъект которого стремится предотвратить дуэль Пушкина.
Проза 10 класс
В рассказе Арины Обух «Красные виноградники в Арле» точно стоит проанализировать образ слепых в контексте русской и мировой культуры. Сразу вспоминается повесть В. Короленко «Слепой музыкант», главный герой которой прекрасно чувствовал музыку и играл лучше многих зрячих людей. Вспоминается цитата из Евангелия от Матфея, часть притчи Иисуса (15:14): «Оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму», – на основе этой цитаты появилась картина Питера Брейгеля Старшего «Притча о слепых».
В довершении контекста нельзя не упомянуть пьесу Метерлинка «Слепые», в которой группа слепых утратила зрячего священника и блуждает в неведении по лесу. Однако, если в этих текстах (за исключением «Слепого музыканта») слепой — образ несведущего и потерянного человека, не обладающего истиной жизни, то в рассказе «Красные виноградники в Арле» слепые способны чувствовать, использовать 5 чувств, будто они действительно ими обладают. Алевтина замечает, что она видит цветные сны, которые заменяют частично ей реальность, а Владимир описывает картину Ван Гога так, будто он видит её каждый день.
Так, слепые оказываются носителями собственной истины и получают ключ к внутренней зрячести, способности созерцать искусство с эстетической точки зрения, что недоступно многим обывателям, способности смотреть внутри своего духовного мира. Контекстуально автор вписывает в свои рассуждения письма Ван Гога к Тео, в которых Тео благодаря истинному проводнику в мир искусства начинает также созерцать и понимать живопись своего друга. Текст или искусно построенный рассказ, сон или мечта оказываются тем, что помогает лучше познать мироздание и прекрасное, нежели привычные нам пять человеческих чувств.
Поэзия 10 класс
Стихотворение Анны Кейс строится в полемике со стихотворением Афанасия Фета «Шёпот, робкое дыханье…», о чем заявлено в эпиграфе. Первичное читательское ожидание строится на ожидании следования принципам поэтики «чистого искусства» благодаря эпиграфу и безглагольным первым двум строфам, однако затем Анна Кейс разрушает это ожидание, добавляя в стихотворение глаголы (семантика которых заключается в движении: «хрустеть», «оставлять следы»).
Далее читатель видит городской пейзаж и маму, поющую колыбельную из советского кинофильма. Движение и динамика окончательно возобладали в последних строфах, однако они по-прежнему отражают внутреннее состояние мамы и обстановки однокомнатной квартиры. Так, внесобытийный ряд стихотворения остаётся более насыщенным и значимым, чем ряд событийный, явный, динамичный. Автор переосмысляет стихотворение Фета и «чистое искусство» в контексте жизни обычного горожанина.
Изначальный шёпот и робкое дыханье превращаются в напев колыбельной, «трели соловья» — в «музыку ничью» связки ключей и привокзальной скорби, «сонный ручей» — в «речку, полынью». Самое главное, что меняется время суток. Теперь это не романтичное и поэтичное время ночи, в котором возможна любовь субъекта Фета, а «угасание солнечного дня», сопровождающееся музыкой колыбели и историей одной из семей, каких много в городе. Так, характер личного и интимного не то, чтобы разрушается, а скорее становится сверх того и универсальным, общезначимым для множества других семей в городе.
Проза 11 класс
В рассказе Василия Андреева изначально важно считать контекст такого феномена как «Петербургский текст» (подробнее см. «Петербургский текст» Владимир Топоров), что составляет петербургский миф и позволяет рассмотреть множество текстов, действие которых разворачивается в Петербурге, в историко-культурной парадигме единого художественного пространства. Главный герой, Калязин, уподобляется поначалу «маленькому человеку», Акакию Акакиевичу, который также был ограблен, остался без шинели. Однако если Башмачкин изначально герой низкого социального положения, то Калязин оказывается именно «бывшим человеком», то есть бывшим дворянином, который теперь вынужден искать работу, чтобы купить новое пальто.
Примечательно, что среди занятий и подработок упоминается «переписывание» документов. Когда-то состоятельный интеллигент оказывается неспособным к новой советской действительности Ленинграда 1920 годов, такой герой оказывается слабым и «маленьким» в новом мире. Калязин упоминает сравнение человечества с бревном, что отсылает к творчеству Ремизова, в котором появляется цитата «человек человеку бревно», вследствие чего привычное выражение «человек человеку зверь» теряет семантику жестокости и приобретает значение «одеревенения», то есть приобретения равнодушности. На протяжении всего рассказа в главном герое копится злоба, которая свойственна гоголевскому «оскотиниванию» и превращению человека в зверя, однако в развязке мы видим, что равнодушие нового общества окончательно подавляет злобу «маленького» Калязина, вследствие чего мы видим несбывшееся преступление.
В советской действительности «бывший человек», представлявший когда-то индивидуальность, личность, интеллигента, теперь оказывается не просто «маленьким», слабым, ничтожным (обратите внимание на образ старого пса, который походит на пса из «Двенадцати» Блока, что стало вполне узнаваемым образом «бывшего мира»), но и конформным, вынужденным вписываться в общественные рамки (например в культ труда, постоянного движения и отсутствие какой-либо индивидуальности, исключительности). Такое инвертирование образов, литературных концептов и контекста не заканчивается на главном герое, но и затрагивает, например, Софью Семёновну, управляющую домом. Героиня явна отсылает к другой Софьей Семёновне («Преступление и наказание» Фёдор Достоевский). Если героиня Достоевского — это проститутка, которая проходит путь духовного воскрешения, то героиня Андреева — это та же инвертированная Соня Мармеладова, занимающая теперь определённое место в новом обществе, положение, чем не обладает главный герой. Значимо, что эта новая героиня не способна на внутреннее воскрешение и на такой же духовный путь, который проделала Соня Мармеладова в романе Достоевского. Подводя к завершению анализ этого рассказа, необходимо вновь подчеркнуть переосмысление концепта «маленького человека» в раннюю советскую эпоху.
Поэзия 11 класс
В «Балладе о реставраторе» Олега Чухонцева важно проанализировать образ реставратора, его кропотливый труд, который в какой-то момент начинает объединять в себе несколько исторических эпох (Москва времени Опричнины, XIII и XX века). Реставратор оказывается тем, кто своим трудом даёт не просто новую жизнь иконам, но и позволяет искусству быть вечным, «вневременным» (он восстанавливает и делает вечным то, что время затушёвывает, скрывает).
Категории времени и вечности вступают в конфликт, в ходе которого последняя побеждает. Отдельную часть анализа стоит посвятить лирическому субъекту, который предлагает взять перо и запечатлеть вечность в тексте. До 13 строфы лирическое «я» почти никак не выражено и появляется явно только в обращении к читателю («Вот, друг мой, истина!»).
Работа реставратора позволяет лирическому «я» оформиться в полноценного субъекта и уже затем взять перо, чтобы начать писать будучи вдохновленным трудом иконописцы. Так, от образа художника-иконописца происходит переход к художнику слова, опыт которого также сопричастен божественному и вечному, что позволяет объединить «вечное» в искусстве над всем временным. Как бы природа в виде метели или олифы ни боролись с искусством, последнее в любом случае побеждает благодаря художнику, который выступает посредником между миром и Богом, утверждает божественное в тленном и преходящем мире. Можно продолжить анализ баллады с учётом оппозиции временного и вечного, если обратить внимание на конфликт этики и эстетики в тексте («История в крови», опричники, XX век и искусство реставратора). В этом конфликте побеждает не просто этика, но именно искусство (уже «над-историческое» и всеобъемлющее искусство), построенное на этике, библейской образности и морали, что делает ее не менее эстетичной.
Исторические катаклизмы и испытания оказываются преходящими и временными по сравнению с божественной функцией искусства, которая сохранит себя навечно. Библейская образность, построенная на «лике сострадания», троичности божества, косвенного появлении Андрея Рублёва также имеет значимое место в анализе.
Помимо этого, в контексте анализа стихотворения важно вспомнить сцену со скоморохом из фильма «Андрей Рублёв» (реж. Андрей Тарковский). Пересечения появляются
- на уровне действующих лиц — скоморохи, опричники, иконописец,
- на уровне колорита — в чёрно-белом фильме цвет появляется в сценах, где Андрей Рублев пишет фрески, как и в тексте цвета кроме черного и белого появляются при описании икон.
Помимо этого, важна сцена в фильме, где Андрей Рублев нарушает обет молчания в разговоре с мальчиком, который занимался созданием колоколов. Иконописец встретил мастера, подобного себе, и сказал: «Пойдём вместе: я буду иконы писать, а ты колокола лить». Эта фраза перекликается со строчкой «Проверим заново ― ты кисть, а я перо».
Важен также блоковский контекст поэмы «Двенадцать» (на уровне образов Христа и красногвардейцев, которые в тексте Чухонцева перекликаются с образами опричников). А еще важно вспомнить стихотворение «Ночь, улица, фонарь, аптека», где важным мотивом будет повторение обстоятельств во времени: похожий прием используется в предложенном стихотворении.
В 3 строфе «Баллады о реставраторе» появляются пёсьи головы, которые заимствуются Чухонцевым из рассказа Феклуши (эпизодическая героиня «Грозы»). В этом рассказе появляются люди с пёсьими головами, что характеризует их неверность и неправедность. Такое же значение, вероятно, приобретают пёсьи головы в балладе, что вновь развивает конфликт жестокой истории и созидающего искусства, временного и вечного.
Преподаватели АПО помогут не только изучить самые важные темы перед следующим этапом ВсОШ, но и отработать его формат на практике! Выберите подходящий вам формат занятий на странице кафедры литературы АПО
Друзья, мы постарались отметить самое значимое в этих текстах. Вполне вероятно, что некоторые детали и контексты остались без внимания. Мы будем рады, если вы упомянете их в комментариях под постом и расскажете, как бы вы сейчас проанализировали эти тексты.
Дата публикации:
19 февраля 2025